Будни контрразведчика (в ред. 1991 г.) - Страница 11

Кислятина Крэбб говорил по телефону, когда к нему в кабинет неожиданно ворвался Бойкотт. Начальник Особого управления обладал немалым жизненным опытом, поэтому он ничуть не смутился, увидев своего заместителя, хотя разговор шел именно о нем и был весьма нелестного свойства. Крэбб и бровью не повел и закончил, даже не изменив тона:

– Сейчас я вам об этом больше ничего сказать не могу.

Он положил трубку и желчно спросил у своего подчиненного:

– Вас никогда не учили, что нужно стучать в дверь?

Задумайся Бойкотт над этим вопросом, он наверняка ответил бы отрицательно, но сейчас он не был расположен к пустым словопрениям.

– Кроум встретился со своей связной, – выпалил он, опрокинув подставку для шляп.

– Какой Кроум?

– Тот, через которого происходит утечка информации и УВБ. Я засек его при помощи электронной машины.

Хотя предательство Кроума раскрылось весьма косвенным образом, Бойкотт наперекор всему расценивал это разоблачение как победу электронной техники.

– А, вот вы о ком… – На Крэбба эта новость, казалось, не произвела ни малейшего впечатления.

– Оставьте свой издевательский тон. Мое подозрение окончательно подтвердилось. Связная, некая миссис Кромески, замужем за поляком.

Он подался вперед и сшиб у Крэбба со стола пепельницу.

– Ее выследили. Вот ее адрес.

– Ну что же, Балморал-Касл-Драйв, адрес не вызывает подозрений.

– Вы думаете, если это окраина, то там тишь да гладь. Работаете по старинке. С новыми методами мы бы их всех давным-давно переловили.

Крэбб не слушал. Он вспоминал, на чем прервался телефонный разговор, когда Бойкотт вошел в комнату. «Не волнуйся. При первом же удобном случае я приготовлю для Бойкотта крепкую петлю, а уж он не замедлит сунуть в нее голову…» – пообещал он собеседнику.

Прославленная интуиция Крэбба подсказывала ему сейчас, что удобный случай подвернулся, а Бойкотт, ни о чем не подозревая, продолжал свой доклад:

– Теперь еще несколько слов о связной, этой самой Кромески. Прошу вашего распоряжения установить круглосуточное наблюдение за ее домом. Возможно, что это потребует большого числа людей, но, на мой взгляд, игра стоит свеч.

У Кислятины в глазах промелькнула еле заметная искорка.

– Не знаю, как и быть. Сейчас ожидаются два государственных визита.

– Ах, государственные визиты! – Бойкотт не признавал никаких мероприятий Особого управления, которые не были непосредственно направлены на охоту за шпионами.

– Ну ладно, – согласился шеф с покорной миной. – Если уж вы так настаиваете…

Этого Бойкотту было достаточно. Молниеносно, как кобра на свою жертву, он кинулся к телефону и отрывисто скомандовал в трубку об установке диктофонов, подключении аппаратуры для подслушивания телефонных разговоров и подготовке электронной системы наблюдения за каждым уголком и щелью в доме Кромески.

Тем временем Крэбб по своему обыкновению анализировал обстановку вопросно-ответным методом.

В. Крепка ли петля?

О. Выдержит. Она выдержит целое полицейское управление.

Как всегда унылый и бесстрастный с виду, Кислятина в душе безудержно хохотал. В битве между наукой и интуицией победа суждена интуиции – в этом он не сомневался.

Был час «пик». Хаббард-Джонс на заднем сиденье попавшего в пробку такси кипел от негодования. «Дураки набитые, фараоны косолапые!» выкрикивал он, к вящему изумлению шофера.

Он снова переживал события дня. Как все удачно складывалось, пока идиот полицейский не сунул нос не в свое дело!

«Красные – один и два» привели его в район Нотинг-Хилл, к солидной вилле, стоявшей особняком в глубине большого сада. Сад был окружен высоким, футов в девять забором. Забор венчала полоса битого стекла. Два огромных платана заслоняли окна верхних этажей. Настоящее шпионское гнездо, такое пришлось бы по душе любому матерому разведчику – уединенное место, но и от центра недалеко, в глаза не бросается, и тем не менее вид зловещий – не подступись. Хаббард-Джонс разглядывал виллу, пуская от удовольствия слюни.

На тротуаре напротив были сложены строительные материалы. Укрывшись за грудой кирпича, Хаббард-Джонс торопливо отмечал про себя самые характерные черты этой крепости, которой он дал кодовое название «Роковой дом».

Тем временем «Красные – один и два» ждали у ворот. К восторгу Хаббард-Джонса, их долго и внимательно разглядывали через маленькую решетку, прежде чем впустить. Хаббард-Джонс удостоверился, что на улице ни души, и полез на свое кирпичное укрытие – сверху лучше видно.

То, что он заметил, превзошло все его ожидания! Из одной дымовой трубы «Рокового дома» показался тонкий металлический стержень и медленно пополз вверх.

– Антенна! – трепетно прошептал Хаббард-Джонс, не видя, что из-за его спины вынырнула полицейская каска.

Хаббард-Джонс полез было в карман за микро-фотоаппаратом, но почувствовал, что его схватили за ноги.

– Попался! – победоносно завопил страж порядка.

Стараясь удержать равновесие, Хаббард-Джонс замахал руками, но тут почва стала ускользать у него из-под ног, и в мгновение ока оба – и преследователь и жертва – оказались погребенными под целой тонной кирпича.

После этого дела пошли из рук вон плохо. Чертовы ослы из полицейского участка притворились, будто никогда не видели карточки ЦСБ , которой Хаббард-Джонс без всякого успеха размахивал у них под носом, грозя позвонить самому министру внутренних дел. Его бесцеремонно втолкнули в холодную камеру, где пахло дезинфекцией и мочой.

Выпустили его только через несколько часов, когда разыскали инспектора. Тот высокомерно заявил: